«Она не может мне отказать. Если уж я смог уломать Флору…»

Но чем ближе он подъезжал к вилле, где ждала его прекраснейшая из женщин, тем больше его охватывали волнение и неуверенность… Бриллиантовое кольцо, купленное по торжественному случаю, уже не казалось столь роскошным, а два ящика дорогого коллекционного шампанского, мелодично позвякивающего в багажнике, и охапки цветов на заднем сиденье выглядели как-то жалко и нелепо. Тут ещё эта полу безумная старуха на дороге с кучей грязного тряпья в руках… Сердце от дурного предчувствия сжалось, и он суеверно трижды постучал по рулю

Такое случается только с другими

На съёмочной площадке фильма «Такое случается только с другими» Марчелло Мастрояни, пылкий итальянец, известный на всю Европу не только блестящими актёрскими работами, но и громкими любовными похождениями, пребывал не в лучшем расположении духа. Да чего уж тут скрывать, в прескверном. Он только что расстался с актрисой Фей Дануэй и зализывал душевные раны. А чтобы никто не сомневался в его «разбитом сердце», Мастрояни коротко подстригся, нацепил на глаза тёмные очки и надолго запирался в своём автофургончике, откуда его было не так-то просто выманить и заставить работать. Про его партнёршу 27-летнюю Катрин Денёв ему, разумеется, рассказали, хоть он об этом и не просил. Дамочка, ока­зывается, пребывает в состоянии под стать его собственному, расставшись с режиссёром Франсуа Трюффо. Тут же Мастрояни предупредили, если он не хочет испортить с красоткой отношения, о личной жизни вопросов лучше не задавать, она этого терпеть не может.

«Скрытная» и «холодная» — эти эпи­теты прочно приросли к актрисе. Короче, полная ему противоположность. «Ну ничего, мы её растопим», — ухмыльнулся опытный искуситель. Смесь сексапильной внешности Денёв и её подчёркнуто сдержанной манеры поведения показалась Марчелло весьма эротичной. Что правда, то правда — красавица, каких поискать, и фигурка прямо загляденье. Он, было, распустил хвост и попытался приударить, но та в ответ лишь сухо улыбнулась: «Не тратьте понапрасну время».

«Флора, отпусти меня»

Флора Карабелле давно махнула рукой на непутёвого муженька-красавца. Что поделать, если её Марчелло просто физически не способен хранить верность одной женщине. Как мудрая итальянка, Флора всегда помнила народную пословицу: «Итальянец может обожать жену, иметь кучу любовниц, но по-настоящему любит только одну: свою мать». Потому заранее простила горячо любимому мужу все прошлые и будущие измены. Но с последним увлечением «этой иностранкой» дело принимает явно не тот оборот, что прежде. Обычно муженёк после очередного романа, как нашкодивший котище, возвращался к родному очагу. А сейчас-Впервые за 20 с лишним лет брака Флора почувствовала угрозу, исходящую от этой француженки с лучистыми тёмными глазами, застенчивой полуулыбкой и длинными мягкими белокурыми волосами.

Отношения Денёв и Мастрояни вышли за рамки служебных не сразу и не вдруг. В картине они играли супругов, потерявших ребёнка. Чтобы актёры как можно достовернее смогли передать отчаяние и безысходность главных героев, режиссёр фильма Надин Третиньян заточила парочку на несколь­ко дней в полупустой квартире, почти без мебели, телевизора, книг и журналов и без еды. Только наедине друг с другом. Вышли они из «заточения» на свет божий слегка оди­чавшие, с лихорадочным голодным блеском в глазах и убедительно измученные. Нужный эпизод был снят на ура с первого дубля, но режиссёрская находка имела далеко идущие последствия. 49-летний Марчелло и 27-летняя Катрин кинулись в объятия друг друга и забыли о своих недавних любовных терзаниях. «Мы обрели новый источник сил и энергии, которым может быть только любовь, и ничего, кроме любви», — вспоминал то счастливое время Мастрояни.
Марчелло вернулся в Рим и валялся в ногах у супруги, моля её о разводе. «Флора, я не могу без неё жить, — повторял он снова и снова. — Отпусти меня».

Лёд о пламень

Он живёт в Риме, она в Париже. Он каждый день звонит, придумывает тысячи смешных ласковых прозвищ на смешном французском, требует, чтобы она отменила съёмки. Покупает букеты ромашек и в рассеянности бродит по римским улочкам, обрывая лепестки «любит — не любит». А она, его со­бранная и сдержанная Катрин, ровным голосом говорит по телефону: «Встретиться завтра? Прилетишь специальным самолётом? Но у меня съёмки. Когда освобожусь? Через пару недель. Почему ты молчишь, Марчелло? Тебе плохо?» — «Мне хорошо, -отвечает после минутной паузы он. — Я умер».

По ночам он опрыскивает подушку её любимыми духами и отдаётся во власть мечтам, вспоминая её скупые и от того столь желанные ласки.
Никогда ещё Мастрояни не приходилось иметь дело с подобной женщиной. Предыдущие пассии, все как на подбор дамы темпераментные, закатывали сцены и требовали в отношениях определённости. Катрин же с её внешней холодностью, не видимой чужому взору страстностью разжигала в его сердце настоящий пожар.

В конце концов, устав от постоянных разлук, коротких свиданий, Марчелло перебрался к любимой поближе, снял квартиру в Париже. Но свидания чаще не стали. Катрин постоянно занята: то она на съемках, то проводит каникулы вместе с семилетним сыном Кристианом, которого воспитывала одна. (Катрин отказалась выйти замуж за его отца — режиссёра Роже Вадима).
Он бы рад подружиться с мальчишкой, но она упорно не желает их знакомить, возвращает назад подарки: «Не приручай его, ты исчезнешь, а он будет страдать».

Предложение

Кстати, о подарках. Из своего богатого житейского опыта Марчелло знал, что баловать женщину — значит задаривать её подарками. Но с Катрин эту науку пришлось постигать заново. В отличие от его предыдущих любовниц она никогда ничего не просила. Когда Марчелло по случаю дня рождения преподнёс ей в подарок роскошную, похожую на игрушечный сказочный замок виллу в Ницце, Катрин сперва ахнула и замерла в восхищении, а затем укоризненно спросила: «Ну зачем ты так потратился?» Вернувшись в Париж, Марчелло обнаружил во дворе ответный подарок — новенький красный «ягуар». Он давно мечтал о таком. И тут же кольнула неприятная мысль: очень уж похоже на желание расплатиться за виллу.

И всё же в Ницце они были счастливы, забыв про всех и принад­лежа только друг другу. Их фото украшали светские хроники, репортёры, завидя влюблённую пару, липли с «невинным» вопросом: «Когда же вы наконец поженитесь? Говорят, синьора Мастрояни согласна на развод». Катрин тогда бросила на газетчика взгляд, который Марчел­ло расценил как руководство к действию. Вот по такому случаю и дорогое шампанское, и цветы, и кольцо с огромным до неприличия бриллиантом — синьор Мастрояни едет делать предложение.
Через полчаса, сказав полагающиеся слова, он ошеломленно наблюдал, как меняется лицо Катрин. Вместо ожидаемого выражения счастья появился испуг, затем страх и ужас. Будто он не замуж ей предложил, а бокал яда. «Это невозможно», — даже не дослушав, отрезала она, прыгнула в машину и умчалась в Париж. Ещё через полчаса Мастрояни выбрасывал в воду букет за букетом и сквозь слёзы смотрел, как их уносит течением.

Отец Кьяры

«Флора, она мне отказала, — кричит чуть не плача в трубку Марчелло. — И это при том, что ты разрешила. Я хочу умереть».
Эта гордячка отказалась принять её сокровище? Она сумасшедшая?

Флора жалела мужа так же искренне, как когда-то бранила и проклинала. Марчелло вздыхал, всхлипывал, разводил руками, он и сам ничего не понял. Ни одной из своих прежних любовниц он не предлагал замуж. Кстати, с Фей Дануэй Марчелло поэтому и расстался, та решительно потребовала узаконить их отношения. Катрин же словно послана ему в наказание. Он сам просит взять его в мужья, а она не хочет. Бедная Флора надеялась, что отказ этой «иностранки» отрезвит муженька, он опомнится и навсегда останется подле её юбки. Но не тут-то было. Он будто помешался. Едва зализав раны, подлечив расшатавшиеся нервы и кое-как склеив разбитое сердце, Марчелло помчался в Париж, нарушая контракты, договоры, срывая съёмки. И вот она сенсация! Катрин Денёв носит под сердцем ребёнка Мастрояни!

«Видимо, это последнее средство, которое придумал бедный Марчелло, чтобы взять сей неприступный бастион французской независимости», — услышав новость, съязвила Джульетта Мазина. А Марчелло абсолютно счастлив. И Катрин вся светится. Они не расстаются ни на минуту, даже на приём к врачу ходят вместе.

28 мая 1971 года на свет появилась Кья-ра Шарлотта Мастрояни. Неугомонный Марчелло, которому уже стукнуло 50, отметил это событие с истинно итальянским размахом -напоил шампанским всех желающих. «У меня родилась дочь!» — кричал новоиспечённый папаша на весь квартал. Почему именно Кьяра вызвала такую бурю отцовских чувств? Эта девочка была его любимицей до самой смерти актёра в декабре 1996 года. А ведь у Марчелло не только имелась дочь от законной супруги, но и энное количество других детей от многочисленных романов и свя­зей. Он уж и не помнил кто чей и постоянно путал имена. Причину своей отцовской привязанности к Кьяре он объяснял просто: «Я обожал мать этого ребёнка».

Вторая попытка

Материнство изменило Катрин. Она стала мягче, ласковее, доверчивее. И Марчелло решил плюнуть на мужское самолюбие и ещё раз предложил ей выйти за него. Всё повторилось как в дурном сне. Его скороговорка «согласна-ли-ты-стать-моей-женой», её твёрдое «нет», и звонок по традиции Флоре: «Она мне отказала!» Марчелло впал в отчаяние, запил. Всё чаще этот весельчак говорил друзьям, что хочет умереть. Однажды до белых мух напился на прогулочной яхте и его едва удержали от прыжка в ледяную воду.

При этом Катрин не прогоняла его, они жили вместе. Но он больше не верил в её любовь. Для него, воспитанного в бедной, но добропорядочной итальянской семье, женское «да» могло прозвучать весомо и убедительно только под венцом. Они всё чаще ссорились. Первой не выдержала Катрин. Их дочери Кьяре исполнился год. В спальне того самого дома в Ницце, где они были так счастливы, Катрин сказала: «Наши отношения исчерпаны. Я не желаю продолжать этот фарс. Всё кончено». Собрала вещи и уехала в Париж. Теперь уже навсегда.

«Не хочу никому причинять боль»

Есть ещё одна версия финала. Говорят, после рождения дочери Катрин была не против брака с Марчелло. Но тут его жена сказала решительное и окончательное итальянское: «Баста! Ребёнок от какой-то иностранки -ещё не повод для развода». А Катрин не менее решительно выставила чемоданы Марчелло за дверь, и он вернулся в семью. В пользу этой версии говорит и то, что потом Денёв почти не упоминала своего экс-возлюбленного по имени, только «отец Кьяры».

Как-то в гостиницу, где они остановились с Марчелло, позвонила Флора. Она кричала так, что Катрин отлично слышала каждое слово: «Клянусь, если ты уйдёшь, никогда не сможешь видеться с дочерью!» Внутри у Катрин всё сжалось и похолодело: точно так же грозила Анна, жена режиссёра Роже Вадима.
Как должна была она себя чувствовать? Бесчувственной куклой, бессовестной разлучницей?

После этой сцены она произнесла фразу, которой Мастрояни тогда не при­дал особого значения: «Я боюсь отношений, грозящих осложнениями, потому что, кроме двоих, на свете ещё столько связанных с каждым из них людей. А это неизбежно приводит к утратам и страданиям». Катрин никогда не хотела ощущать себя виновницей чужих страданий и разрушительницей семейного очага. Так ли удивительно, что она не захотела создавать своего собственного, чтобы однажды его тоже кто-нибудь не разрушил?
Снежные королевы тоже плачут, только слёз их никто не видит. Они сразу превращаются в льдинки…