В музыке с именем Джоаккино Россини связаны такие знаменитые оперы, как Севильский цирюльник», «Золушка», «Вильгельм Телль», принесшие ему заслуженную славу и открывшие новую эпоху в истории итальянского и мирового
театра.
А с историей его жизни неразрывно связано имя женщины, которую он любил. Женщины, бывшей его Музой. Но, как это часто бывает, любовь их была долгой, а жизнь-еще длинней…

Юный академик

Джоаккино Россини родился в високосном 1792 году, 29 февраля, в семье ор­кестрового музыканта и оперной певицы. Когда-то Россини были знаменитым дворянским родом, но за столетия от бы­лого величия остался лишь герб, где изображена рука с розой, на которой сидит соловей.
Маленький Джоаккино обучался игре на разных инструментах и пению, ему прочили блистательную певческую карьеру: восхитительное сопрано дополнялось у него тонкой музыкальностью, прекрасным слухом и необыкновенной памятью. Мальчик с большим успехом пел в церковных хорах и театрах Болоньи, и единодушным решением Болонской филармонической академии в 1806 году Джоаккино Россини, которому едва исполнилось 14 лет, был принят в число ее членов!

Интересно, что в том же году академиком стала и уже известная к тому времени молодая певица, которой предстояло сыграть важную роль в жизни Джоаккино — Изабелла Кольбран.

…Однако вокальный триумф юного Джоаккино длился недолго: пришло время мутации, и голос его изменился. Но любовь к музыке в его душе не была подвержена никакой мутации. Музыка переполняла все его существо и вела по жизни, выплескиваясь на бумагу строчками нот и соединяясь в прекрасные мелодии. Мелодии его души и сердца!

Таланту все подвластно!

Вскоре после окончания Болонского музыкального лицея восемнадцатилетний Россини написал для венецианского театра «Сан-Мойзе» свою первую оперу — «Брачный вексель». Талантливого юношу заметили: импрессарио театров Болоньи, Феррары, Венеции, Милана стали обращаться к нему с заказами на создание опер. Времени почти всегда отводилось минимум, но юный композитор творил легко и вдохновенно. У него был веселый нрав, а жизненные силы били ключом, их хватало на всё: за 16 месяцев 1811-12 годов Россини создал 7 опер! И это только опер!

К тому времени Джоаккино остался единственной надеждой и опорой своих близких. Ему очень хотелось еще учиться, но нужны были деньги для семьи. И он работал: писал оперы, ездил ставить их в разных городах, аккомпанировал речитативам в театре, сочинял для певцов «вставные» арии — заинтересованный в заработке, Россини не отказывался ни от чего…

Возможно, такая спешка была причиной того, что придирчивая театральная публика нередко освистывала россиниевские постановки, хотя многое в них поражало уже настоящим композиторским мастерством, блеском и остроумным изяществом, великолепной мелодичностью. К тому же текстовые основы (либретто) опер чаще всего были слабыми — но их композитору навязывали импрессарио.

Постепенно маэстро приобретает известность в широких оперных кругах и завоевывает сцены многих итальянских театров. 1813 год стал переломным: в операх «Итальянка в Алжире» и «Танкред» удачно сочетались превосходная музыка Россини и хорошие либретто. Проникнутым патриотическими на­строениями поэтическим строкам композитор дал великолепное музыкальное оформление… Успех был полный! А перед этим успехом — удачная постановка оперы «Пробный камень» в театре Ла Скала!!

Госпожа его души

Россини называли «солнечным маэстро». Он был остроумным и веселым человеком, и музыка его была такой же жизнерадостной. А еще он был свободолюбивым человеком, и единственное, чему он повиновался беспрекословно, это — Музыка. Она была госпожой его души, а он — ее гениальным и счастливым рабом!

Многие женщины заглядывались на маэстро: правильные черты лица, высокий открытый лоб, темные вьющиеся волосы, мягкий вдумчивый взгляд вкупе с общительным, покладистым и веселым нравом Джоаккино делали его очень привлекательным. Мимолетные связи и такие же короткие увлечения сопровождали этого элегантного мужчину, столь же красивого, сколь и талантливого. Но никто не мог претендовать на более или менее значительное место в его душе — там пришлось бы потесниться Музыке, а этого молодой Россини допустить не мог.
«Пробила брешь» в этой стойкой музыкальной «обороне» лишь Изабелла Кольбран.

Соловьиная песнь

Родившаяся в 1785 году в семье при­дворного музыканта, Изабелла Кольбран, испанка по рождению, дебютировала как певица в Париже, а славу приобрела в Италии, где ее прозвали «испанским соловьем». Кольбран обладала красивым драматическим сопрано с широким диапазоном, яркой сценической внешностью. Ее исполнение отличалось страстностью, драматической выразительностью, особенно проявляв­шимися в образах сильных, глубоко страдающих женщин.
В 1811 году Изабелла стала солисткой оперного театра «Сан-Карло» при коро­левском дворе в Неаполе. А в 1815 году импрессарио театра Барбайя пригласил маэстро Россини для сочинения и по­становки оперы к открытию осеннего сезона. Заказ был чрезвычайно ответст­венным: открытие совпадало с официальным торжеством — именинами наследного принца, и на премьере оперы «Елизавета, королева Английская» предполагалось присутствие всего двора!

Примадонной театра была блистательная Изабелла Кольбран. Вот где вновь скрестились пути композитора и замеча­тельной певицы!

На первых репетициях Изабелла ка­призничала и придиралась: этот мальчишка (в ту пору ей было 30, Россини — 23!) сделал все не так! Но вскоре изменила свое мнение: она не могла не отдать должное молодому маэстро, столь выигрышно для нее выписавшему роль Елизаветы — женщины с противоречивым и сильным характером — роль сложную и интересную…
Несколько остроумных замечаний, жизнерадостность и обходительность маэстро окончательно сломили преду­беждение Изабеллы. А серьезность и вдумчивость, с какой Россини работал над постановкой, внушили уважение к этому талантливому «мальчишке»!

Потом была премьера и был триумф. Триумф примадонны, поднявшейся бла­годаря Россини еще на одну ступень ма­стерства. Триумф маэстро, музыкальные номера из оперы которого уже на сле­дующий день распевал весь Неаполь. Триумф композитора, предложившего новый взгляд на Оперу и на Музыку.

…Бисирующая стоя публика… бесконе­чные поклоны маэстро… сияющие глаза Изабеллы… Первая проба «соловьиного дуэта» оказалась очень высокого качества. И с этого времени все главные партии последующих опер для Неаполя Россини будет создавать в расчете на чудесный голос и актерское дарование Изабеллы Кольбран: Дездемона («Отелло»), Анна («Осада Коринфа»), Эльчия («Моисей в Египте»), Елена («Дева озера»), Армида и Семирамида, Эрмиона и Зельмира (в одноименных операх).

Их взаимное уважение и симпатия быстро перерастут в нежную дружбу, а спустя немного времени — в любовь. И это, естественно, отразится в музыке маэстро. Главной удачей созданной как раз в это время оперы «Армида» стали любовные дуэты, поразившие современников поэтичностью, изяществом и трепетностью подлинного чувства. Россини любил, и свое огромное чувство выразил в музыке.

…Очень непросто им было вместе: темпераментный, вспыльчивый и неприхот­ливый Джоаккино и — такая же порывистая и горячая, но избалованная и капризная Изабелла. На протяжении почти семи лет (!) Кольбран и Россини то сходились, то вновь расставались. Но сотрудничество двух художников продолжалось, несмотря ни на что! «Соловьиный дуэт» продолжал свою великолепную майскую песню!!!
Однажды они решили, что им все-таки лучше жить не разлучаясь и вместе работать в театре, который так часто приносил им почести триумфаторов.

…Бракосочетание их состоялось 16 марта 1822 года в маленькой часовне на вилле Изабеллы — Кастеназо, недалеко от Болоньи.

Распавшийся дуэт

Вскоре Россини с неаполитанской оперной труппой уезжает на гастроли в Вену. Венские триумфы еще больше укрепили европейскую славу композитора. Затем была Англия, Лондон, а после успешного покорения туманного Альбиона семья Россини отправляется в Париж. В столице Франции композитор возглавляет Итальянский оперный театр, пишет по заказу Опера Комик изящную оперу «Граф Ори», а в августе 1829 года ставит на сцене Гранд Опера свой последний шедевр — оперу «Вильгельм Телль».

Но вдоволь насладившись очередным своим триумфом, 37-летний композитор, создавший около 40 опер и достигший вершины славы, решил отказаться от сочинения опер. Он продолжал творить — кантаты, мессы, музыкальные миниатюры — много времени уделял руководству учебными заведениями, занимался просветительской деятельностью, но больше ни одной оперы не вышло из-под его пера. Это молчание гениального маэстро современники называли загадкой века, окружая ее всевозможными домыслами…

А творческий «дуэт» его с Кольбран распался еще раньше: уже через год после их венчания стало ясно, что лучшее время певицы позади — пропали гибкость и блеск голоса.

В Венеции 3 февраля 1823 года Изабелла Кольбран выступила на сцене в последний раз, представив публике новую оперу Россини «Семирамида». В ней она получила одну из «своих» партий — королевы. Благородная осанка, импоза­нтность, незаурядный талант драматической актрисы, необыкновенные вокальные возможности — все это сделало исполнение партии выдающимся… После этого Кольбран лишь изредка выступала в салонных концертах.

Когда уходит любовь…

Середина 1830-х годов. Супружеству Россини и Кольбран уже более десяти лет. Последние годы между ними все чаще стали возникать размолвки. Неожиданно проявилась разница интересов и вкусов. Случались и досадные конфликты: когда маэстро захотел сделать постановку «Сороки-воровки» в своем родном Пезаро, от поездки в маленький городок отказались не только «чужие» для него звезды театра, но и Изабелла!

Прежней идиллии больше не было. Композитору трудно становилось пере­носить вздорный и взбалмошный характер своей избалованной жены — женщина, почти два десятилетия бывшая его Музой, теперь становилась для его творчества обузой. В ее присутствии он не мог ни отдохнуть, ни сосредоточиться. Духовное отчуждение супругов нарастало.
А тут еще Изабелла, чтобы заполнить образовавшуюся после прощания со сценой пустоту, начала играть в карты и очень пристрастилась к этому, проигрывала массу денег и была вся в долгах. В связи с этим отношения маэстро и его бывшей музы резко обострились.

Коренное изменение ситуации оказалось связанным, как ни странно, с болезнью Россини. На курорте, где маэстро поправлял пошатнувшееся здоровье, он познакомился с молодой очаровательной особой — Олимпией Пелисье, которая, вызвавшись быть сиделкой при больном, окружила его нежной заботой и комфортом. Молодая женщина обладала мягким, покладистым характером, ее спокойная женственность предстала перед Джоаккино чуть ли не в ореоле милосердия. И восторженная душа Россини, в которой теперь рядом с Музыкой пустовал уголок Любви, вдруг воспламенилась страстным чувством к своей милой врачевательнице.

…Изабелла вскоре узнала о новой сердечной привязанности Джоаккино и… он не услышал от нее ни единого слова упрека. Может, она, как умная женщина, понимала, что скандалом счастья не вернешь? А может, настолько любила Джоаккино, что ради его счастья готова была принести эту жертву?..

Последняя песнь соловья

В ноябре 1837 года Россини с Олимпией уехали в Милан. Жизнь Россини приобрела размеренность и упорядоченность, в чем сказалась немалая заслуга Олимпии. Маэстро в зените славы, на него градом сыплются почетные ордена, назначения и прочие знаки горячего почитания. Однако слава и несчастья словно соревновались между собой — теперь гораздо чаще «солнечного маэстро» можно было видеть печальным. Сначала умирает его отец, затем неожиданная гибель старого друга, маркиза Агуадо, опять выводит его из душевного равновесия. В середине августа 1845 года Россини получает известие о тяжелой болезни Изабеллы Кольбран. А в сентябре она присылает Джоаккино просьбу посетить ее. У маэстро и его музы в прошлом осталось слишком много общих воспоминаний и переживаний, осталась их молодость и путь к славе — отказать Изабелле в просьбе Россини не мог. Да и не хотел.

Когда он приехал на виллу Кастеназо, его сразу провели в комнату Изабеллы, где Джоаккино пробыл наедине с ней около получаса. Когда он выходил, на его глазах были слезы. О чем они говорили — неизвестно. Это было их последнее свидание: вскоре Изабелла умерла.

Еще четверть века

Джоаккино Россини сказал последнее «прости» своему «испанскому соловью» Изабелле Анджеле Кольбран, благодаря любви к которой он подарил миру чу­десную музыку. Впереди у него было еще четверть века жизни. В той жизни у него будут еще и печали, и радости. Будет продолжаться великое служение госпоже его души — Музыке. И рядом с ним будет его муза. Но это будет уже другая муза. И другой Россини…